Нельзя плевать на святое. Я сейчас не о том святом, что общепринято, а о том святом, что у каждого из нас внутри. Так же я не о плевках в душу. Я даже не о плевках в морду. Я о плевках на святое.

На творчество.

Нельзя на него плевать. Как нельзя прикуривать от свечек, ходить в шляпе в помещении и говорить плохо о покойниках. Нельзя и все тут.

Однако…

Творчество в своем развитии (если таковое имеет место) непременно проходит через следующий этап: оно становится публичным. Оно перестает быть писаниной в стол и радостью для мамы, оно становится достоянием масс. Тут оно встречает на своем пути ГОВНО. Ныряет в него, обмазывается им, набирает в рот, выплевывает, глотает, купается, короче говоря, в говне. Ты публикуешь свое нетленно произведение в сети и тут же получаешь сотню комментариев, гласящих, что твое произведение хуйня из под коня и что ты малолетний еблан с претензией на хуй знает что.

И тогда…

Тогда определяется творческая сущность человека, она всплывает на поверхность. Если человек типичный графоман, то он последует советам «выпить йаду» или «убицца апстену», проще говоря – обидится до чрезвычайности. Как же так! Это же ведь хороший рассказ, друзья сказали что хороший, мама сказала что хороший… А тут засрали. Засрали жестко и (что вообще нестерпимо) обоснованно. Для таких есть один выход: не писать никогда вообще. Или писать, но не давать читать другим.

Но если…

Но если в человеке бьется та самая жилка, которая делает из графомана ПИСАТЕЛЯ, он просто перечитывает свой опус и делает выводы. Следующее произведение получается уже на голову выше предыдущего. И так по нарастающей.

Из этого следует…

Встреча с критикой – неминуемый и, блядь, полезный этап развития. Обижаться на критику и стеб – удел ебнутых графоманов, в одиночку надрачивающих писи, глядя на свои заибатые строки.

Спасибо за внимание.